Не спрашивайте у человека – любит он Вас или нет. Если Вы не чувствуете этого в его поступках по отношению к Вам, то, значит, ответ Вы уже знаете.

---

Чем сильнее мы любим человека, тем сильнее стараемся обидеть его во время ссоры, чтобы он почувствовал насколько больно нам в этот момент.

Дмитрий Гринберг

---

Наши встречи происходят по воле случая – так волна зовет идущего по причалу. В этой точке пространства я так по тебе соскучилась, как ни разу с начала повести не скучала. Вот сложить бы страницы, чтоб повстречались странницы, обходя, минуя долгие отступления. Если мы не увидимся, что с нами завтра станется? Мы в своем одиночестве заперты, словно пленники. Говорить бы с тобой, укрывать твои плечи вязаным, шерстяным и теплым, зимнего зла не слушая. Наши встречи всегда случаются между фразами, наши встречи всегда случаются между душами. Ты ли пишешься мне, седым декабрем измучена, я ли снюсь тебе небом, где мраморный месяц высечен. Наши встречи происходят по воле случая.

Но счастливый, как известно, один из тысячи.

---

Знаешь, мама, от него искрится воздух.
Он смеётся, а в глазах танцуют черти.
Знаешь, мама, он порой вполне серьёзно
Говорит, что хочет моей смерти.
Знаешь, мама, его кожа пахнет силой.
Он целует и зовет своей принцессой.
Я не верю, до меня их столко было.
Знаешь, мама, про таких твердят повеса.

Знаешь, мама, от него так веет ими,
Иногда еще звонят, он отвечает.
Знаешь, мама, он не любит моё имя -
У него четыре разных ( так бывает).
Знаешь, мама, он не верит в гороскопы.
Верит в бога и в себя и ищет знаки.
Знаешь, мама, он по-своему жестокий,
Но к нему идут и кошки, и собаки.

Знаешь, мама, у него все тело в шрамах.
Я боюсь спросить откуда, вдруг ответит.
Знаешь, мама, он до тупости упрямый -
Он танцует нА спор степ на парапете.

Знаешь, мама, на него стальные нервы...
Я сама гуляю с ним по краю...
Мама, мама, я люблю его, наверно,
- А за что?
- Не знаю, мам,не знаю...

---

нам остается слушать музыку и стихи, фотографии взглядами жечь дотла, жить в городе разлученных, в стране глухих, вырываться из цепких лап. я могла бы представить, как среди трафика и огней, в торговом центре, на улице февраля ты останавливаешь часы и идешь ко мне, и крылья мои болят. я могла бы представить, как мы сидим за столиком у окна, переплетаем пальцы, ведем войну с нами же, изнемогающими от ран, умирающими в весну. я могла бы представить, как ты стоишь на балконе, в ночь отпуская свои сигареты, как маяки. а потом возвращаешься, и становится так темно, что не видно твоей руки. и никто не знает, где заканчиваются тела, кто проникает кому в глубину души… я могла бы представить, что однажды не умерла, и остаться жить.
но по-прежнему мы разбросаны по словам, февраль спешит к последнему этажу.

я мучительно хочу тебя целовать.

поэтому ухожу.

(с) Кот Басё

---

Я знаю, ты где-то есть. И когда-нибудь мы обязательно встретимся. Нас познакомят общие друзья, а может быть мы нечаянно столкнёмся на каком-нибудь перекрёстке жизни. Мы узнаем друг друга по глазам или по мурашкам от случайного соприкосновения. Но когда бы и где бы это не произошло, мы останемся неразлучны... Потому что ты был рождён для меня, а я для тебя. Потому что, несмотря ни на что, нам всегда кого-то не хватало... Кого-то, кто был предназначен ещё до того, как наши души обрели телесные оболочки. Поэтому мы всегда проигрывали в любовь... Мы искали друг друга в чужих душах, в надежде опередить события... Но всё придёт тогда, когда должно прийти. И мы придём друг к другу. Всё, что происходит и происходило, является предысторией этой встречи. Я знаю, что она состоится очень скоро... Я слышу твои шаги у порога моей судьбы. Я хочу спрятаться в твоих руках от этого мира, от моего прошлого, от самой себя... И прошептать тебе:

«Я так долго тебя ждала...»

---

Он говорил: Люблю. Навек.
Роди мне дочь. А хочешь - сына.
Я - очень честный человек.
Мне без тебя невыносимо.

Он брал ее, как пух, за плечи.
И целовал ей пальцы рук.
Он говорил: уходит вечер...
мой милый, синеглазый друг...

И в их прихожей пахло море.
И шел по венам горький ток.
И все - как в вечном приговоре:
глоток любви... еще глоток...

Мели снега. Снега и вьюги.
И в этом ледяном безмолвьи,
они клялись любить друг друга
своею маленькой любовью.

Два человека. Близко. Близко.
Как два котенка, грели души.
А в небе - месяц коромыслом...
А в горле - ком. И очень душно...

И старый дом склонился низко...
Нелепо поправляя стрижку,
он был
родным
любимым
близким...
еще похожим на мальчишку...

Он говорил: ты просто верь.

Поверила.
Впервые.
Сильно.

Ушла зима...
Закрыта дверь...

мне
без
тебя
не-вы-но-си-мо...

---

март наступает тебе на пятки, радует новым весенним днем.
хочешь сыграть напоследок в прятки с сонным и пасмурным февралем?
скройся за прошлым, что зимним солнцем утром заходит без стука в дверь.
нет, не играешь, ведь слишком взрослый.
слишком боишься своих потерь.

март улыбается мягким светом, ярким лучом разрывает смог.
с запада веет беспечным летом
и бесконечностью всех дорог.
ну же, давай, расскажи о планах с блеском уж было потухших глаз -
проще забыть о глубоких ранах, чем вспоминать о погибших нас.

с каждой потерей все ближе завтра: ярким подснежником ты цветешь,
птицей из стали летишь на запад, но все же втайне чего-то ждешь.
март, словно мальчик, бежит по лужам, брызгая ложью на всех людей.

в этой стране ты совсем не нужен -
от этой мысли еще страшней.

(с) verner

---

Так долго вместе прожили, что вновь
второе января пришлось на вторник,
что удивленно поднятая бровь,
как со стекла автомобиля -- дворник,
с лица сгоняла смутную печаль,
незамутненной оставляя даль.

Так долго вместе прожили, что снег
коль выпадет, то думалось -- навеки,
что, дабы не зажмуривать ей век,
я прикрывал ладонью их, и веки,
не веря, что их пробуют спасти,
метались там, как бабочки в горсти.

Так чужды были всякой новизне,
что тесные объятия во сне
бесчестили любой психоанализ;
что губы, припадавшие к плечу,
с моими, задувавшими свечу,
не видя дел иных, соединялись.

Так долго вместе прожили, что роз
семейство на обшарпанных обоях
сменилось целой рощею берез,
и деньги появились у обоих,
и тридцать дней над морем, языкат,
грозил пожаром Турции закат.

Так долго вместе прожили без книг,
без мебели, без утвари, на старом
диванчике, что -- прежде чем возник --
был треугольник перпендикуляром,
восставленным знакомыми стоймя
над слившимися точками двумя.

Так долго вместе прожили мы с ней,
что сделали из собственных теней
мы дверь себе -- работаешь ли, спишь ли,
но створки не распахивались врозь,
и мы прошли их, видимо, насквозь
и черным ходом в будущее вышли.

И.Бродский

---

---

Каждый день кто-то прилепляет к ее окну, мир, похожий на старый выцветший полароид
С места взрыва – и тот, кто клялся ей, что прикроет, Оставляет и оставляет ее одну.

---

Я буду писать тебе. Много. Прерывистым почерком.
О том, что устала, ослабла и сил больше нет.

Что я тебя очень...
так сильно тебя...
Многоточие...
Я буду писать тебе, душу пакуя в конверт.

Я буду писать, что случилось на солнце затмение,
что лужи мутнеют и лето не бабье назло.
Что я за уныние Бога прошу о прощении,
но чаще прошу, чтобы небо тебя берегло.

Я буду писать, что из сердца родное не вырежешь,
что ночью не спится без ласковой силы твоей.
Что я удивляю себя же предательской выдержкой,
но лучше б на каплю счастливей, чем втрое сильней.

Я буду писать о дожде и не сбывшихся "хочется...".
О том, как мне нужно услышать родное "прости..."
О том, что мне очень, немыслимо жаль...
Многоточие...

Я буду писать тебе.
Часто.
Ты только прочти...

---

Когда я вижу тебя, я хочу быть изящно тощей.
Одеть бикини и мокнуть,
И мокнуть в нем без воды.

Мне не нужны отношения, нет.
Все намного проще.
Мне беспоследственно
Внутримышечно
нужен
ты.

Сонька Зуева

---

допустим мне, допустим снится, но -
но в этом сне какое же блаженство,
так узнавать тебя - и фразочки, и жесты -
как будто бесконечное кино.

про нас еще влюбленных и смешных,
про нас, облитых хайфским солнцем южным,
про то, как нам с тобою нужно
смотреть в глаза друг другу, видеть сны

про то, как мы поженимся и как
построим дом, и как наш сын родится...
над нами лампочки взрываются - искриться
с такою силой невозможно. шаг -

и обрывается кино, зал зло гудит,
стрекочет лента, падая в комки, и
бьется свет в пустой экран и рвется титр...
мы одиноки, бесконечно далеки и

упоенно правы. каждый о своем.
уверенный в безумии другого...
мне снимся мы. счастливые. вдвоем.
и нет конца тем фильмам. ни-ка-ко-го.

(с) Марта Яковлева

---

мы давно не гуляем босые, не спим до часа,
завтраки и обеды готовим сами.
не встречайся мне больше, деточка, не встречайся,
не смотри на меня внимательными глазами.
видишь, как остро режет лезвиями осока,
и тростник речной, и слова «мы», «моя» и «вместе»?
я оставлю тебя в этом поле, в траве высокой, –
ты лежи там и смейся.
вечно лежи и смейся.

(с) Екатерина Михайлова

---

Вот раннее утро. Вот я сижу на работе,
вот тонет работа в пушистой сладкой дремоте.
Мне хочется:
— кофе;
— объятий;
— зимнего моря;
— на кухне под водку сидеть, о политике споря;
— еще обниматься, поскольку когда зима
то без обнимашек не выжить в холодных домах;
— еще мандаринок;
— чтоб свечи и темнота;
— потолще и потеплее обнять кота
(коты — это очень полезно зимой, не так ли?);
— цветов. И неважно каких. Только чтобы пахли;
— чтоб всех расстрелять людей, что меня достали;
— вернуться домой и жить в большом одеяле;
— чтоб очень меня любили. Совсем. Всегда;

Всё просто.
Возьму себе ещё кофе.
Да.

© Лемерт

---

Даже если бы знала, что чувства чреваты болью,
даже если бы - мимо, навстречу, и пусть, играя..
я бы вскрыла свободу, чтобы вновь заболеть Тобою
потому что безумие наше подобно раю.

потому что слова - это мысли, Ты их читаешь,
пробегая глазами поверх и скользишь по строкам.
говорю, что скучаю, что мне Тебя не хватает:
без Тебя крайне странно и дьявольски одиноко.

никотиновый вечер. плохая попытка - выжить.
прижимаюсь к каким-то рукам, как укор к измене.
это глупая шутка.. Ты ближе, Ты ближе, ближе!
ближе всех, кто Тебя даже мысленно не заменит

Татьяна Ткачева-Демидова

---

Ты знаешь, с наступленьем темноты

(Иосиф Бродский)

Ты знаешь, с наступленьем темноты
пытаюсь я прикидывать на глаз,
отсчитывая горе от версты́,
пространство, разделяющее нас.

И цифры как-то сходятся в слова,
откуда приближаются к тебе
смятенье, исходящее от А,
надежда, исходящая от Б.

Два путника, зажав по фонарю,
одновременно движутся во тьме,
разлуку умножая на зарю,
хотя бы и не встретившись в уме.

---

и запомни: нет ничего страшнее, чем привкус крови.
люди склонны всякую ложь называть любовью,
Бог дает тебе ровно столько боли,
сколько ты способна перенести.
и еще - Бог живет не на небе,
а у тебя внутри.

не придумывай лишнего: память на то и память,
чтобы помнить.
она не рюкзак, на вокзале ее не оставить.
но ты можешь себя растаскивать на куски,
а можешь просто взять и перерасти.

люби, сколько влезет, но друзей не может быть много.
есть много вещей, неподвластных тебе:
гороскопы, погода.
но верить синоптикам или астрологам - дело твое.
ты ходишь под Богом,
но это твое бытие.

не жди со словами "вот, скоро жизнь точно начнется",
она началась. здесь, сейчас,
с появлением солнца.
и это конкретно твой шанс, твоя молодость, твой
тот самый искомый момент.
рецепт счастья простой.

раз хочется пить - пей, танцуй, распевай громко песни,
шути, улыбайся, грусти, не сиди ты на месте,
не жди от кого-то подарков,
в небеса не кричи.
и помни, что Бог живет у тебя внутри!

а главное, не жалей никогда о сверившемся.
потом, после смерти, за грехи все получим - распишемся.
учись улыбаясь прощаться.
и никогда не вини
в бедах и горестях
Бога в твоей груди.

Ася Троцкая

---

Он говорит: если будет война,
То я
Защищать тебя буду сильней, чем родимый дом,
Чтоб вообще ни слезинки твоих не коснулось плеч,
Счастье мое,
Я буду тебя беречь.

Чтобы морей твоих глаз не коснулась нефть.
Чтобы пшена волос растекалась гладь.
Ради тебя охотней идти на смерть
И не умирать.

Каждую рану его залатать стихом,
Каждую грусть и боль его перенять.
Ты ему точка возврата. Ты отчий дом
Ты глаза-моря.

И под водой так забавно булькает "ты моя".
Родина, солнце, клетка, ты мой маяк,
Ты мои небо, музыка и поля.
Ты моя броня.

Смотрит, как там внутри у тебя горит
Прошлое, уже помнимое едва.

Я с головой ныряю в него на "три".
Раз.
Два.

Аня Лекс.